В трудовой книжке Нины Борзенко — всего одна запись

О роли школьного педагога в жизни человека всегда много говорили, говорят и, наверное, будут говорить. Причём и со знаком “плюс”, и со знаком “минус”. Бывали случаи, когда коса находила на камень и ученика из-за предвзятого отношения классного руководителя не брали, например, в 9-й класс и тем самым напрочь отбивали всю охоту к знаниям. Положительных примеров, конечно, в разы больше.

Лорка при свечах

Хочу рассказать о своей ситуации, которая как бы вплетена в историю жизни учительницы красноярской школы № 5. Если бы не она, преподаватель русского языка и литературы, ещё неизвестно, как сложилась бы моя личная судьба. А ведь нашу параллель она даже не учила.

...Была я нормальным, активным ребёнком, пять классов закончила круглой отличницей, с раннего детства писала стихи. Наша “русичка”, Полина Григорьевна, очень это поддерживала и даже организовала мой первый поэтический концерт. Но потом рядом построили новую школу, она перешла туда, а своей молодой коллеге сказала: “Обрати внимание на девочку. Главное — не упусти”. Коллега — Нина Сергеевна Борзенко — к тому времени преподавала всего пять лет.

Случилось так, что из-за мелкого конфликта я перестала ходить в школу. С утра с портфелем пряталась на верхнем этаже своего дома, потом возвращалась. Дальше — больше: связалась с хулиганистыми мальчишками, мы натягивали леску на горке, ребятишки, наткнувшись на неё, расквашивали носы. Обламывали зачем-то уличные антенны. В общем, резвились. Итог — постановка на учёт в детскую комнату милиции.

И тут за меня взялась Нина Сергеевна. Зная о моём отношении к стихам, пригласила однажды на поэтический вечер в свой класс. Её ученики (на год старше) читали при свечах Лорку. Я была просто сражена! А Нина Сергеевна, видя, что девчонка “испеклась”, стала подбрасывать какие-то свои блокнотики с песнями, нужные книги и пластинки. В 7-м классе вообще притащила в агитбригаду. И очень вовремя. Я была самая мелкая, а тут — старшеклассники, которые приняли меня в свою команду! Надо же было оправдать доверие. Потом были ТОСы, КВНы, стенгазеты... В агитбригаде оказался чуть не весь комитет комсомола. Тогда же я и влюбилась: отличник, председатель учкома, футболист, гитарист... Стала за ним тянуться и сама не заметила, как выправилась.

А Нине Сергеевне и этого было мало. Она принесла в школу вырезку из газеты о городской литературной студии. Я поехала, показалась — взяли. Потом учительница дала мне адрес редакции газеты “Красноярский комсомолец”: “Там есть школьный отдел, иди!”. Пошла. К моменту поступления в университет у меня была уже солидная подборка публикаций.

Это она, Нина Сергеевна, по большому счёту открыла для меня бардовскую песню — в юности я лично познакомилась и с Борисом Вахнюком, и с Александром Городницким, и с Юлием Кимом. Одним словом, чужая учительница стала главным педагогом в моей жизни, открыв путь и в творчество, и в профессию.

“Лучшее, что было в школе”

Школьнице Нине и самой очень-очень повезло: литературу ей преподавала Валентина Михайловна Поздеева, жена знаменитого художника. Она не просто выдавала материал по программе, а на самом деле просвещала учеников. Всё, что только было на слуху, любимые книжные новинки несла в школу. “Маленький принц” Экзюпери, “Три товарища” Ремарка...

— Учеников Валентина Михайловна называла исключительно на “вы”: “Представляете, Нина?..”, — делится педагог. — Конечно же, водила к мужу в мастерскую, он тогда работал ещё в реалистичной манере. Помню, Андрей Геннадьевич писал что-то на военную тему — страшный ров, расстрел... Так он говорил, что трудно было найти натурщиков, никто не хотел позировать. Хотел мой портрет написать, но у меня не хватало терпения долго сидеть неподвижно. Хотя где-то есть набросок.

В хорошем смысле наивный и простой был человек, со своим видением. Углядел на стене тени от лампы — нарисовал храм, заметил какое-то невнятное пятно — получился изюбр. А ещё однажды в заповеднике на нашу компанию вышла девушка из Кемерова — отстала от группы. И Андрей Геннадьевич своей гениальной рукой набросал на листочке схему-план, как выйти на культурные Столбы, к людям. Сохранила на память.

Сейчас педагог с 50-летним стажем говорит, что Валентина Михайловна — лучшее, что было в её школе. Наверное, поэтому решила пойти по стопам любимой учительницы, поступила в пединститут. Этого же хотела и мама, которой получить образование не дала война.

Студентка Нина Борзенко открыла для себя ТЮЗ. С 8-го класса занималась фотографией, “Смену” везде с собой таскала. Приятельница попросила: “Можешь снять сцены из спектакля?”. Девушка согласилась. А это было время, когда в нашем ТЮЗе играли Николай Олялин, Лариса Малеванная, настоящие звёзды.

— Когда Олялин шёл по проспекту Мира в длинном чёрном пальто, все дамы штабелями укладывались! — смеётся Нина Сергеевна. — А фотографию Малеванной воровали из театра с завидной регулярностью. Когда они с мужем собрались уезжать, мы к ним приходили — попрощаться и снимки отдать. И в Ленинграде к ним приходили, нахалки такие!

Много хорошего и интересного было в студенчестве. Мана, Столбы, гитара, шахматы, городской отряд “Дзержинец” с девизом “Жить, отвечая за всё!”. Лагерь “Дивный”, где на практике была вожатой: “Я — после 2-го курса, сама ещё девчонка, а меня ребятишки по имени-отчеству зовут. Так смешно было”.

Две Джульетты

В школу № 5 молодой педагог пришла 20 августа 1970 года, полвека назад. Диалог с руководством: “Чего умеешь?” — “Снимать могу” — “Петь-плясать?” — “Не, это не ко мне” — “Ладно, приступай!”. Приступила: до конца лета что-то красила, мыла. А потом приняла свой первый 5-й класс.

Все свои увлечения старалась передавать детям: по Мане сплавлялись, Столбы покоряли, литературные вечера устраивали. Даже зачёты в игровой форме проводили: например, нарядились в жёлтые кофты, вуали-перчатки нацепили — и так спорили акмеисты, символисты и футуристы. Спектакли ставили, само собой. Нина Сергеевна тонко чувствует психологию ученика и пользуется этим в высоких педагогических целях.

— Когда мы замахнулись на “Уильяма нашего Шекспира”, на роль Джульетты у меня было две кандидатуры, — вспоминает Нина Сергеевна. — Я чётко понимала: одна девочка и артистичнее, и увереннее, но может зазнаться. Вторая не такая яркая и способная, но почему бы не рискнуть? Всё прошло отлично! Джульетта наша после успеха стала заниматься, поступила в вуз, закончила с красным дипломом. Великая сила искусства...

Ребячьи коллективы, где Нина Сергеевна была классным руководителем, отличались сплочённостью, самостоятельностью и интереснейшей внутренней жизнью. Она всегда была КЛАССНЫМ руководителем. И её подопечным все завидовали, а на школьных юбилеях выпускники, скажем, 1981 года ревниво оттирают любимую учительницу от выпускников более младших. Она всех помнит, обо всех в курсе, воспитывала детей своих учеников. А любимой школьной песней считает песню из фильма “Розыгрыш”, там есть слова, которые попали в самую точку: “Встречай, учи и снова расставайся...”.