«Прошлое матерей нас не касается». Как в Красноярске живут дети в доме ребёнка при женской исправительной колонии

Полина держит на руках маленького сына. У него огромные глаза и длинные ресницы. Малышу ещё не исполнилось трёх месяцев, но он уже радостно приветствует улыбкой нас, незнакомцев. “Сначала я хотела назвать его Ромой. Родила, посмотрела на сына. Это же Руслан!” — рассказывает молодая мама. Полина отбывает наказание в ИК-22. На его территории расположен дом ребёнка. Здесь живут малыши, родившиеся “не на свободе” — в то время, пока их мамы находились в СИЗО или в исправительной колонии.

— Скоро мне исполнится 21 год. Мой срок — год и шесть месяцев, сидеть осталось ещё год и два, — говорит Полина. — Не скрываю, почему оказалась здесь. Приставал мужчина ко мне, решила у него деньги снять. Он написал заявление. Дали условный срок, а я побоялась идти отмечаться…

Полина из Красноярска, воспитывалась в детском доме.

— Стою в очереди на квартиру, недавно узнавала, мой номер 2 659. Не знаю, получу ли жильё к тому времени, как освобожусь. Если нет, буду снимать, — планирует молодая мама. — У меня есть сёстры. Одна уехала в Норильск, а вторая тоже здесь сидит. Иногда видимся с ней. Руслан — мой первый ребёнок, рада, что он у меня есть. Сначала не могла понять, что стала мамой. Привыкла, не представляю себя без него.

Чтобы быть мамой

Дом ребёнка при красноярской исправительной колонии открылся в 2009 году. Его первым руководителем была Лариса Елизарова. Сейчас Лариса Владимировна — заместитель начальника МСЧ-24 ФСИН. Всего в России тринадцать домов ребёнка в исправительных учреждениях. Следующий на восток — только в Хабаровске. Поэтому в красноярской колонии отбывают наказание и мамы из других регионов. До 2009 года наших мам с малышами переводили в колонию в Мариинск.

Сотрудники дома ребёнка называют своё учреждение “автономной ячейкой на территории колонии”. Его официальное название — филиал “Дом ребёнка” ФКУЗ МСЧ-24 ФСИН. Сегодня его возглавляет врач-педиатр Евгения Хомченко, она является врио начальника. Руководит образовательной деятельностью старший воспитатель Людмила Гущина.

Персонал — вольнонаёмные специалисты: педагоги, повара, врачи, медсёстры, младший медперсонал. В числе педагогов здесь трудятся логопеды и психологи. Всего 91 сотрудник. Специалисты работают по сменам, поскольку режим учреждения — круглосуточный.

Сотрудники дома ребёнка проводят нас по учреждению. Сейчас оно включает два здания, просторную территорию для прогулок — с детскими городками, качелями, красивым помещением для хранения колясок.

— Здание самого дома ребёнка построено по принципу обычного детского сада. Рядом расположено общежитие совместного проживания матерей с детьми, — рассказывает Лариса Владимировна.

Сейчас в этом учреждении воспитываются 24 малыша, из них 16 ребят живут со своими мамами. Днём, пока женщины работают, детей отдают в дом ребёнка — как в детский сад. Вечером мамы забирают их “домой” — в общежитие. Остальные малыши находятся в доме ребёнка круглосуточно, но мамы каждый день приходят к ним. Играют, гуляют.

— Преимущество при определении в общежитие — грудное вскармливание, — говорит Евгения Сергеевна.

Таких случаев, чтобы мама просто оставила ребёнка здесь и не навещала его, отбывая наказание, не было.

— Смысл работы всех сотрудников учреждения — обеспечить максимально возможное совместное пребывание, — отмечает Лариса Владимировна. — Самое важное — чтобы мама оставалась мамой.

Дети могут проживать здесь в возрасте до трёх лет одиннадцати месяцев и 29 дней, если на эту дату у женщины заканчивается срок отбывания наказания.

— Такое правило действует, чтобы максимально сохранить общение матери с ребёнком, — поясняют сотрудники. — Если он будет старше этого возраста, когда срок отбывания наказания закончится, то в три года малыш уедет из учреждения. По желанию мамы — либо к родственникам, либо в образовательное учреждение.

Практика показывает: чаще к этому возрасту малыши уезжают домой с мамами. Или ребёнка забирают ближайшие родственники, обычно это папа или бабушка. Только единицы попадают в детские дома. Если срок отбывания наказания у женщины большой, малыш уходит к родным пораньше — примерно в год. К этому возрасту он уже не так сильно нуждается именно в маме, прошёл все необходимые медицинские обследования.

— Если женщина не проживала с ребёнком, а до конца срока осталось не так много, принимаются все меры, чтобы как минимум полгода до выхода на свободу они жили вместе. Чтобы женщина поняла свою роль мамы, чтобы на свободе они были вместе, — добавляет Лариса Владимировна.

Малыши, которые живут здесь, появились на свет, когда их мамы уже отбывали наказание или находились в СИЗО. Сотрудники вспоминают: через их руки проходили и двойни, и погодки. “Это жизнь”, — говорят они.

Как в обычном детском саду

Здание дома ребёнка двухэтажное. На первом — молочная кухня для детей первого года жизни, пищеблок для малышей постарше, прачечная, складские помещения, кабинеты вакцинации и физиолечения. Все прививки, положенные по возрасту, малышам делают здесь. При необходимости, по назначению врача, проводят физиопроцедуры.

Если ребёнку необходимо пройти лечение в стационаре, вместе с ним обязательно находится сотрудник учреждения.

— Наши дети одни в больницах не лежат — ни маленькие, ни большие. Большими мы называем ребятишек из старшей группы, — рассказывает Людмила Юрьевна.

Малышей обеспечивают всем необходимым — питанием, одеждой, игрушками. Но если мама желает одевать ребёнка в “наряды с воли”, это не запрещается. Для самых маленьких закуплены смеси, каши, пюре.

Также на первом этаже находится кабинет индивидуальных занятий.

— Поскольку это дети раннего возраста, им нужен специальный подход, — говорит Людмила Гущина. — Занятия с логопедом проводим или индивидуально, или в группах по два-три человека. Логопед ставит речь, начинает работать с детьми с первой младшей группы. Всё начинается с наблюдения: вовремя ли ребёнок начал улыбаться, агукать и так далее.

На втором этаже расположены группы. В средней сейчас идёт ремонт. Стены расписывают осуждённые, на огромных полотнах — герои из сказок и мультиков. Такими же яркими рисунками украшены стены в других группах и на лестничной площадке.

Всего здесь четыре группы, дети распределены по возрастам. В каждой группе — спальня, игровая, санузел. В прихожей — кабинки для верхней одежды, на дверцах наклеены яркие рисунки: бабочка, пчёлка, стрекоза… Всё как в обычном детском саду.

Также на втором этаже находится зал специальных занятий, он общий для всех.

— Обязательно проводим утренники на 8 Марта, Новый год. Сейчас готовимся к празднику осени, — рассказывает Людмила Юрьевна. — Мамы приходят посмотреть на выступления своих малышей. Проводим праздники не только своими силами, привлекаем аниматоров. Оплатить их услуги нам помогает благотворительный фонд “Протяни руку”. Старших деток вывозим в парк флоры и фауны “Роев ручей”, в театры, летом — на прогулки на остров Татышев. Посещаем с ними “Планету”. Некоторые спрашивают: “А там-то что делаете?” Социализируемся. Играем на детской площадке, ходим в магазин. Вы ведь берёте своих детей с собой за покупками? И наши ребята хотят участвовать в этом процессе. С удовольствием выбирают сладости.

— На самом деле малыши довольно часто выезжают за пределы учреждения. Например, в поликлинику на обязательные осмотры, — добавляет Евгения Сергеевна. — Они не совсем закрыты от мира. Более того, постоянно находятся в коллективе. В доме ребёнка я уже пять лет, до этого работала на воле. Мне кажется, наши дети более развитые. Здесь такой индивидуальный подход. Где ещё логопед индивидуально занимается с малышом до года? Дети постоянно общаются с разными людьми. “Кто-то из сотрудников им песни поёт, кто-то читает, — говорит старший педагог. — С малышами постоянно занимаются, разговаривают, радуются их успехам. Именно поэтому наши детки рано начинают говорить.

Их очень ждут

В дальнейшем планируется соединить корпуса общежития и дома ребёнка тёплым переходом. Тогда мамам не придётся одевать-раздевать детей, когда их приводят в группы на день, а потом забирают “домой”.

Комнаты в общежитии рассчитаны на две семьи, в каждой живут две мамы и два малыша. Кровати для взрослых, детские кроватки, пеленальный стол, тумбочки для хранения вещей — здесь есть всё необходимое. Также оборудованы общие помещения — игровая комната для малышей, прачечная, где мамы стирают одежду и бельё.

— Моему сыну Самиру год. Он родился, когда я уже была здесь. Вместе мы живём в общежитии, — рассказывает Екатерина. — Мой срок — два года, по УДО не пропустили. Через полгода поедем домой. У меня есть старшая дочь, ей тринадцать лет. К нам не приезжает, далековато живёт. Конечно, с сыном мне легче. Вижу, как он растёт, развивается — всё, что должна видеть мама.

Женщины, отбывающие наказание, меняются, когда у них рождаются дети, отмечает Лариса Елизарова.

— Становятся мягче, женственнее, — говорит она. — Может ли рождение ребёнка исправить маму? Давайте подождём ещё лет двадцать и посмотрим. Когда вырастут дети, повзрослеют мамы. Вижу, что наши малыши более самостоятельные, чем их сверстники за территорией. Они рождаются более взрослыми. О том, как складываются их взрослые судьбы, говорить рано. Самому старшему ребёнку, который побывал в этих стенах, сейчас 13 лет. Он живёт с родственниками. Его мама здесь, в колонии.

На воле нередко происходят случайные встречи сотрудников дома ребёнка и женщин, чьи дети росли здесь.

— У большинства всё сложилось благополучно. Мамы больше не возвращались сюда, живут по ту сторону забора, ощущают себя хорошо, и планы у них только самые прекрасные, — рассказывает Лариса Елизарова. — Они активно идут на контакт, рассказывают о себе. Некоторые пишут письма, звонят, делятся своими радостями.

Сотрудники дома ребёнка подчёркивают: они пришли сюда работать с детьми в их самом чудесном возрасте — периоде становления.

— Это не брошенные малыши, у них есть семьи, есть мамы, папы, бабушки, дедушки, — говорят они. — Наших детей ждут, за них очень переживают родственники, это видно, когда они приезжают сюда.

Родные могут навещать детей раз в месяц, день семьи — так называют это мероприятие в доме ребёнка.

— Ситуации, из-за которых женщины оказались в колонии, нас совершенно не касаются. Здесь есть просто матери и просто дети, — отмечает Лариса Владимировна. — Прошлое женщин нам не важно. Центр притяжения — дети и их будущее.

ИСТОРИЯ

В 1961 году на базе швейного производства исправительно-трудовой колонии № 6 в районе станции “Енисей” была организована исправительная колония № 22. Первоначально в ней содержались осуждённые мужчины, с июня 1986 года учреждение стало колонией общего режима для женщин. В Красноярске это единственная женская колония.